О да.
Но это, как раз - крестьянские анекдотики.
Кстати... крестьяне не сильно жаловали духовенство, а духовенство - не отомстило ли крестьянам созданием вот такого несимпатичного их образа?
И не с принятием ли христианства на Руси и начался процесс отторжения сначала духовенства от народа?...
А так, как духовенство было носителем каких-никаких, а знаний - не отсюда ли и начался процесс противопоставления народа знаниям вообще?
Пушкин только чутко транслировал, так сказать, чаяния народа.
Если бы это было не так - никакой народной любви у этой сказки не было бы. Не говоря уж о том, что автора могли ненароком и топором зарубить. За осквернение святынь.
Ну, а с кем ещё могли ассоциироваться учёные и знания вообще у русского крестьянина этак века пятнадцатого-шестнадцатого?
Откровенно говоря, их любить особо не за что было.
Воот...
В связи с этим вопрос. А каково было отношение народа к волхвам и жрецам (тоже носителям знаний) до принятия христианства?... Конечно - если это возможно сколь-нибудь внятно реконструировать?
Имха - советская власть как раз создала им ореол мучеников, тем самым сделав их образ привлекательным.
Революция хорошо показала истинное отношение масс народа к священникам.
Вопрос в том, сколько земли было у жрецов и волхвов. Пока кризиса мифологического сознания не было - все было нормально. Пока церкви появлялись не в качестве обязаловки - отношение и к грекам было сравнительно нормальное.
Скажем так, церковь в ту пору показала себя в невыгодном свете. За что логично и получила нелюбовь основной массы населения. *Революция хорошо показала истинное отношение масс народа к священникам.
Евреи возглавили, да.
Но - возглавили реальное народное движение. Это была не кучка бандитов, сколь бы заманчивой не казалась такая версия.
Русская аристократия заигралась в свои игры (вот тут, видимо, и сработало презрение к своему собственному народу-лапотнику), кому-то надо было возглавить энергию движения масс. Поскольку она реально была.
Было сказано о том, что до принятия крещения на Руси были волхвы и прочая погань (лат. paganus - язычник). Действующее сознание нельзя отменить указом и вложить новое, логично предположить, что в обществе и церкви шли некие процессы, которые каким-то образом разрешали возникающие противоречия. Давайте ознакомимся с точкой зрения А.А. Исакова
Самым ярким проявлением мифологизации христианского мировоззрения того периода стал сильно выраженный синкретизм картины мира. Это проявлялось и в некоторых аспектах богородичного культа, например в апокрифе «Хождение Богородицы по мукам», где муки грешников представляются именно чувственно-телесными, а ад оказывается вполне реальным топосом *Синкретизм картины мира порождал практический синкретизм – складывалась практика воздействия на потусторонний мир с помощью сложных молитвенных ритуалов, системы святых-покровителей.*
Представления о конечности мира, способного просуществовать лишь семь тысяч лет, также сами по себе являлись мифологическими, но именно они привели к жесточайшему мировоззренческому кризису мифа, который оказал влияние не только на духовную культуру, но и на протекание социальных процессов в христианских странах.
Напомню - летоисчисление в Средневековой Руси шло от создания мира. 7000 год - это 1492 от р.Х.
Дело в том, что ожидания «конца миру» в 1492-м году разрушали синкретическую картину мира. В первую очередь, рушились традиционные представления о рае и аде, а с ними – и о загробном воздаянии. Конец мира означал уничтожение его пространственной организации, а значит, ада и рая как топосов. В XIV в. это вызвало известный спор русских иерархов – Василия Новгородского и Феодора Тверского. Архиепископ Новгорода защищал фактически синкретические представления о рае, ссылаясь при этом не только на Священное Писание и Предание, но и на мифологические сюжеты, ходившие в среде новгородского купечества. Феодор же разработал компромиссную схему, позволявшую относительно непротиворечиво сочетать Указания Ветхого Завета на существование рая на земле и невозможность его сохранения в таком же виде после Страшного Суда. Согласно ему земной рай уже погиб после изгнания из него Адама. С тех пор рай существует только духовно *
Позиция Феодора особенно показательна, так как он одним из первых демонстрирует мышление, соответствующее развитому религиозному мировоззрению, понимая рай как принципиально иную, противоположную материальной реальность. Однако пути демифологизации общественного сознания русского средневекового общества определялись ожиданиями конца мира все же не столько напрямую, сколько через отношение к такому явлению, как заупокойно-
поминальный культ, или метопа.
Тут важно понять - представители церкви уже тогда пытались как-то выстроить картину мира с христианских позиций, ибо "конец света" предполагал возникновение массы нестыковок. В обществе основной акцент сделали на метопе. Что же это за метопа?
Метопа представляла собой актуализацию практического синкретизма в том смысле, что являлась попыткой оказать влияние на судьбу души человека после его телесной смерти. Это применение мифологической в своей основе практики привело к кризису самосознания некоторых сословий – в первую очередь черного духовенства, осуществлявшего метопу, а также тех сословий, которые не имели на это средств.*
Но и здесь решающую роль сыграла не мифологическая природа метопы, а ее феодализированный характер. Как известно, метопа в идеале требовала «поминания до скончания века», а вместе с ним – постоянной материальной подпитки, которую тогда могла дать только земля, обеспеченная рабочими руками – вотчина. Монастыри быстро оказались крупнейшими вотчинниками страны, и это вызвало жестокий кризис монашеского мировоззрения, основанного на обете отречения от мира, который отправлением метопы неизбежно нарушался.
Иными словами, крупные феодалы, убоявшись за свою душу, по-быстрому отписали свои вотчины (с крестьянами, прошу заметить) в собственность монастырей. Вот тут церковь и стала одним из крупнейших земельных собственников. "Жестокий кризис монашеского мировоззрения" - так автор, очень скромно называет тот бардак, что начал твориться в монастырях (работать-то не надо уже было, знай себе - молись за того, кто землю отписал).
Но земля была не у всех. Что же делать им? Ответ нашелся.
*Соответственно, тем слоям средневекового русского общества, которые не имели средств на метопу, оставалось либо смириться, либо изменить само мировоззрение. Последний вариант представлен рационалистическими ересями стригольников, тверских антитринитариев и жидовствующих. *Рационально-еретическая стратегия демифологизации сознания основывалась на обобщении жизненного опыта. Ее целью было обоснование ценности земной жизни, необходимыми условиями чего были отказ от идеи конечности мира и, наоборот, пропаганда конечности всего человеческого существа, включая душу. Дальше всех в этом направлении пошли жидовствующие, привлекшие на свою сторону представителей отстраненного от метопы белого духовенства и даже некоторых монахов, один из которых, Зосима, стал со временем митрополитом. *Согласно Иосифу Волоцкому, именно Зосима с наибольшей последова-
тельностью выразил рационально-еретическую стратегию демифологизации, говоря, что «ни Царства Небесного, ни второго пришествия, ни воскресения мёртвых нет, если кто умер, значит – совсем умер, до той поры только и был*
жив». Даже если он и не говорил этих слов, соответствующая логика в то время уже была известна.
7000 год от сотворения мира настал. Проблема снялась? Ничего подобного, все стало еще круче.
*Несостоявшийся конец света не только не снял проблемы, но и, наоборот, обострил ее, продемонстрировав ложность многих именно мифологических аспектов христианской картины мира, бытовавшей в Средневековой Руси. Однако рационально-еретическая стратегия демифологизации была обречена, ибо она разрушала уже сложившуюся культурную идентичность формирующейся русской нации. Поэтому переход государства с позиций сотрудничества с еретиками на позиции борьбы с ересью был абсолютно закономерным и сравнительно мало зависел от конкретной политической конъюнктуры.
Действительно, не отдавать же землю назад?*
Но была и иная стратегия, которая явилась ответом на тот бардак, что творился в монастырях. Автор предлагает рассмотреть предпосылки её формирования.
* *Гораздо большее значение в результате приобрела монашеская стратегия демифологизации, основанием которой стал исихазм. Но прежде чем переходить к анализу философского содержания исихастской традиции в Средневековой Руси, следует несколько более подробно охарактеризовать условия ее формирования. *
Ключевую роль в складывании монашеской стратегии демифологизации сыграло движение за воплощение нестяжательского идеала, а фактически – за сословное самоопределение монашества. Лидеры этого движения, получив-
шие впоследствии имя нестяжателей, ставили во главу угла первый монашеский обет – обет отречения от мира. *
В попытках обеспечить его исполнение, уже в середине – второй половине XIV в. вводится новая для Руси форма монашеского жительства – киновия, основывавшаяся на идеях и практике Василия Великого. Василий Великий исходил из обета отречения от мира. Его он понимал так, что, с одной стороны, нужно было разорвать все социальные связи и воздерживаться от их возобновления; а с другой – свести личную жизнь только к общению с Богом. Нестяжание должно было быть и корпоративным, и личным.
И тут возникает вопрос - а что кушать?
Неизбежно возникала проблема выживания обители, основанной на таких принципах. Большая киновия в центре страны не смогла бы существовать без щедрой и регулярной милостыни, так как доходная собственность связала бы монастырь с миром, а запертый в келье монах не смог бы обеспечить даже себя самого. Естественно, идеал, провозглашенный Василием, никогда не соблюдался, особенно в условиях, когда киновии стали главными отправителями метопы. *
Уже в конце XIV в. это противоречие было осознано и породило два пути осуществления нестяжательского идеала. Первый предполагал практику компромисса между идеалом и реальностью. Он достигался за счет высокой сте-
пени личной нищеты монахов при сохранении монастырем социальных функций и корпоративной собственности. Такой путь воплощался в рамках киновий. Одним из первых по нему пошел Иосиф Санин, опиравшийся на традиции луч-
ших русских общежительных монастырей, где соблюдение обета отречения от мира обеспечивалось в первую очередь суровейшей дисциплиной.
Каков был второй путь, и какой победил - это узнаете самостоятельно.
А.А. ИСАКОВ. ЭВОЛЮЦИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ СРЕДНЕВЕКОВОЙ РУСИ *
И ФИЛОСОФСКИЕ ИДЕИ В НЕСТЯЖАТЕЛЬСТВЕ // *ВЕСТНИК ЧУВАШСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. - 2007. - №4.*